• E4J Серия университетских модулей: Предупреждение преступности и уголовное правосудие

• Модуль 6: Тюремная реформа

• Введение и результаты обучения

• Основные вопросы

  • Тема 1: Ознакомление с целями наказания, тюремного заключения и концепцией тюремных реформ
    
  • Тема 2: Современные тенденции, основные проблемы и права человека
    
  • Тема 3: На пути к гуманным тюрьмам и надлежащему применению альтернативных санкций
    
  • Краткое изложение модуля
  • Библиография

• Упражнения

• Тематические исследования

• Рекомендуемая структура занятия

• Основная литература

• Дополнительная литература

• Оценка учащихся

• Дополнительные учебные пособия 

• Руководство по разработке самостоятельного курса

•  

• Английская версия данного модуля впервые опубликована в Июле 2019; Русская версия опубликована в Январе 2021
  

•  

  Данный модуль является ресурсом для лекторов  

Раздел второй: современные тенденции, основные проблемы и права человека

В этом разделе модуля рассматриваются современные тенденции и ключевые проблемы, связанные с ростом численности заключенных, уделяя особое внимание вопросу переполненности тюрем, а также существенным проблемам, связанным с проживанием и работой в тюрьмах. Затем рассматривается развитие соответствующих международных стандартов и норм, уделяя особое внимание Минимальным стандартам обращения с заключенными (Правила Нельсона Манделы, 2015), которые отражают приверженность улучшению условий содержания в тюрьмах по всему миру. Ключевые вопросы, которые будут рассмотрены в этом разделе: Насколько переполнены тюрьмы? Что можно сделать для решения проблемы переполненности ? Каково это - жить в тюрьме? Кто живет в тюрьме? Какую роль тюремный персонал играет в улучшении качества тюремной жизни? Каковы проблемы работы в тюрьме?

Переполненность в тюрьмах

Рост числа заключенных происходил в большинстве стран по всему миру. В 2018 г. во Всемирном докладе по тюрьмам сообщалось, что «более 10.74 миллионов человек находятся в пенитенциарных учреждениях по всему миру либо в качестве лиц, пребывающих в предварительном заключении/арестованныхлибо осужденныех и приговоренных к лишению свободы» (Уолмсли, 2018, с. 2). Кроме того, общее число заключенных в мире увеличилось на 24 процента с 2000 года, что, несмотря на значительные различия между континентами и внутри континентов, совпадает с предполагаемым ростом общей численности населения мира за тот же период времени (там же , с. 2, 17).

Существуют различные тенденции в применении тюремного заключения на региональном уровне. В период с 2000 по 2015 гг. общее число заключенных в Океании увеличилось на 60 процентов, а в Америке оно увеличилась более чем на 40 процентов в целом: на 14 процентов в США, более 80 процентов в странах Центральной Америки и на 145 процентов в странах Южной Америки. (Международная тюремная реформа 2018 г., с. 7)

Рост численности заключенных в мире привел к острой проблеме переполненности многих тюремных учреждений, что является одним из основных факторов, способствующих плохим условиям содержания в тюрьмах и бесчеловечному обращению с заключенными во всем мире (Международная тюремная реформа, 2018 г.).

В своем Руководстве по стратегиям сокращения переполненности тюрем УНП ООН с озабоченностью отмечает, что во многих тюремных системах камеры не соответствуют даже минимальным требованиям к пространству и заключенные проводят до 23 или более часов в переполненном, тесном помещении. «В некоторых системах переполненность может быть настолько высокой, что заключенных заставляют спать по очереди, спать друг на друге, делить кровати или привязывать себя к оконным решеткам, чтобы спать стоя» (2013 г., с. 11). По данным 2018 г. из Всемирного доклада по тюрьмам 121 из 223 независимых стран и зависимых территорий по всему миру сталкиваются с ситуацией, при которой национальные администрации тюрем превышают пределы фактической вместимости, из них 25 превышают вместимость на 200% и еще 26 работают между 150% и 200% от фактической вместимости (Всемирный доклад по тюрьмам).

В своей критической оценке глобальной проблемы переполненности тюрем Международная тюремная реформа также отмечает, что:

• В некоторых странах только периодические амнистии и помилования облегчают проблему переполненности. В то время как эти меры обеспечивают краткосрочную помощь, они не предлагают устойчивого решения и могут подорвать доверие общественности к системе уголовного правосудия. В других странах реализуются дорогостоящие программы по строительству тюрем для удовлетворения растущего спроса на места в тюрьмах (Международная тюремная реформа, 2012 г.)
• Переполненность тюрем особенно сильно сказывается на некоторых группах заключенных. Например, потребности женщин и детей, находящихся в местах лишения свободы, которым и так уделяется мало внимания, обычно еще более игнорируются в переполненных и перегруженных тюремных системах» (Международная тюремная реформа, 2012 г., см. также Койл и другие, 2014; Экономический и Социальный Совет ООН, 2016 г.; Всемирный доклад по тюрьмам).

Поскольку не существует международно согласованного набора минимальных стандартов для физического пространства на одного человека, живущего в тюрьме, ряд международных органов разработал рекомендации для минимального пространства, которое должно быть предоставлено в тюремной камере на человека (Койл и другие, 2014 г). Международный Комитет Красного Креста (2012), к примеру, определил, что тюрьмы должны предоставлять 5,4 квадратных метра на человека в одиночной камере и 3,4 квадратных метра на человека в общей камере. В 2015 г. Комитет Совета Европы по предупреждению пыток (2015, с. 3) выпустил обновленные минимальные требования для личного пространства в пенитенциарных учреждениях. Согласно им, тюрьмы должны предоставлять «6 м² жилой площади для одиночного заселения» (за исключением санитарно-бытовых помещений) и «4 м² жилой площади на одного заключенного в общей камере» (за исключением полностью разделенных санузлов).

Койл и другие (2014, с. 771) отмечали, что в любой тюремной системе, вероятно, будут проблемы перенаселенности, когда «плотность заселения более 100%, и чем выше этот показатель, тем выше уровень перенаселенности». Согласно Всемирному докладу по тюрьмам, в общей сложности 121 (из 205) страна имеет плотность заселения более 100 процентов (в 2018 г.). Проблема перенаселенности может привести к многочисленным нарушениям прав человека, а также к опасным условиям, которые равнозначны жестокому обращению с заключенными, многие из которых являются лицами, содержащимися под стражей до суда (см. Совет по правам человека Организации Объединенных Наций, 2015 г.; Уолмсли, 2017 г.). Переполненность тюрем угрожает способности пенитенциарной системы удовлетворять некоторые из самых основных человеческих потребностей, таких как качество питания, санитария, здравоохранение, проживание, уход за уязвимыми группами и активную деятельность (см. УНП ООН, 2013a; Койл и другие, 2018 г.; для обзора воздействия переполненности тюрем на здоровье см. Гарсия-Герреро и Марко, 2012). Переполненность тюрем может также привести к росту напряженности, хаоса, насилия, инфекционных заболеваний и серьезным проблемам со здоровьем, случаям членовредительства и самоубийства, а также к значительным проблемам в управлении тюрьмами (Хью и Макналти, 2005 г.; УНП ООН, 20 13а ; Койл и другие, 2018 г.). Кроме того, чрезмерно использованные ресурсы и отсутствие адекватного жизненного пространства ставят под угрозу выполнение и эффективность реабилитационных программ, доступа заключенных к внешнему миру, а также к образованию и профессиональной подготовке ( УНП ООН, 2013a; The Huffington Post, 2012 г.). Преподаватели, возможно, также пожелают изучить материалы, демонстрирующие работу УНП ООН по реабилитации и социальной реинтеграции заключенных, проводимую в рамках Глобальной программы по выполнению Дохинской декларации.

Часто предполагается, что увеличение числа заключенных напрямую связано с ростом уровня преступности. Однако исследования показывают, что это не обязательно так, и что рост преступности не является основной причиной высоких показателей тюремного заключения (Лаппи-Сеппала, 2010 г.; цитируется в УНП ООН, 2013a , с. 19). Справочник по стратегиям сокращения перенаселенности в тюрьмах УНП ООН (2013а ) отмечает и другие факторы в дополнение к тенденции преступности, которые необходимо рассматривать в качестве основных причин перенаселенности тюрем, в том числе:

• злоупотребление предварительным заключением;
• широкое применение карательной политики в уголовном правосудии и чрезмерное использование тюрем
• законы о наркотиках, основанные на тюремном заключении;
• отсутствие финансовых вложений в реабилитацию и предотвращение рецидивов; и
• применение тюремного заключения за преступления, совершенные лицами с психическими отклонениями, или в качестве автоматического наказания за штрафы и задолженности неплательщиков, или нарушения условий досрочного освобождения (УНП ООН, 2013a, с. 35-37).

В то время как множество факторов объясняют значительный рост использования тюремного заключения, ученые утверждают, что политика «уголовного популизма» и «жесткой борьбы с преступностью» привела к эре законов о вынесении жестких приговоров, длительных тюремных заключений и злоупотреблению тюремным заключением или «массовым заключением » (см. Зимринг, 2001; Робертс и др, 2003; Пратт, 2007). Исследования о применении пожизненного заключения - самого сурового типа тюремного заключения - показало, что общее число людей, отбывающих пожизненное лишение свободы во всем мире, значительно возросло в последние годы с 261000 в 2000 г. до 479000 в 2014 г. (Зил Смит и Эпплтон, 2019, с. 97), увеличившись почти на 84 процента за 14 лет. В 2016 г. в Соединенных Штатах один из семи заключенных в тюрьме отбывал пожизненное заключение, в основном, за ненасильственные преступления, например, связанные с незаконным оборотом наркотиков (Моэр и Эшли, 2018 г.). Чрезмерное применение пожизненного заключения было описано как «отличительная черта массового заточения» (там же, с. 5) и привело тюремных реформаторов и исследователей к тому, чтобы поставить под сомнение практику вынесения и исполнения приговоров о пожизненном заключении по всему миру (Международная тюремная реформа и др., 2018, Эпплтон и Зил Смит, 2018; Зил Смит и Эпплтон, 2019), а также созданию прецедента для полной отмены пожизненного заключения (Мауэр и Эшли, 2018; см. также Зил Смит и Эпплтон, 2019).

Массовое заточение и большое количество случаев лишения свободы могут подтолкнуть правительства стран к тюремной реформе в связи с озабоченностью общественности последствиями перенаселенности в тюрьмах. Озабоченность вызывает уровень смертности в тюрьмах и нарушения прав человека (см. Хаттон, 2018), тюремные бунты и насилие (см. Аполинарио, 2018, Джеймс, 2019), проблемы со здоровьем заключенных и распространение инфекционных заболеваний (см. Аяла и др. 2016), а также значительно высокую стоимость содержания заключенных (см. Вагнер и Рабай, 2017 г.).

В последние десятилетия некоторые правительства, столкнувшиеся с проблемами перенаселенности в тюрьмах, решились на передачу управления тюрьмами в частные руки через оказание услуг, управление существующих тюрем или зданий и управление новыми тюрьмами. Несмотря на то, что использование частных услуг в тюрьмах имеет давнюю историю (например, в девятнадцатом веке тюремщики взимали плату с заключенных за предоставление необходимых условий), интерес к приватизации тюрем был невысок, пока в конце 1980-х приватизация не была вновь введена правительствами «Новых правых» в Соединенных Штатах, Соединенном Королевстве и Австралии в связи с убеждением, что «приватизация и более эффективное управление могут решить проблемы тюрем, в частности, их перенаселенность» (Скотт и Флинн, 2014, с. 114; см. также Макдональд, 1994). Однако приватизация тюрем была сильно раскритикована с моральной и эмпирической точек зрения. Ключевым был тот аргумент, что аморально извлекать выгоду из наказания других (см. Джой, 2018). Как сказал Мухаммед (2017): «Если частные тюрьмы извлекают выгоду из криминального общества, это противоречит задаче бизнеса снизить преступность», и нет никаких реальных стимулов для перевоспитания или реабилитации заключенных. Критики также утверждают, что частные тюрьмы менее подотчетны, чем государственные, больше ориентированы на эффективность, чем человеческие нужды, и будут получать прибыль только благодаря малочисленному и плохо обученному персоналу. Вместо того, чтобы разрешить «тюремный кризис», система наказания, ориентированная на прибыль, создает мотивацию для увеличения числа заключенных (Скотт и Флинн, 2014, см. также Триллинг, 2017, Департамент юстиции США, 2016, Ринн и Хардинг, 2016; Лига Говарда за реформу уголовного правосудия, 2014).

В 1980-х годах в Соединенных Штатах проблемы переполненности, протестов заключенных и роста насилия в тюрьмах привели к строительству и развитию так называемых «супермакс» тюрем (тюрем особо строгого режима) - мера, которая хорошо подходила сторонникам «жесткой борьбы с преступностью» (или тюремного заключения) и «новой карательности» (Пратт и другие авторы, 2005, см. также Уорд и Уэрлих, 2003, Шарифф-Смит, 2006). В новых тюрьмах особо строгого режима люди, которые зачастую считаются «худшими из худших», должны были быть подвергнуты строгому режиму одиночного заключения, изолированы от других заключенных и содержаться в закрытых камерах под пристальным наблюдением от 22 до 24 часов в день (см. Human Rights Watch 2000;Shalev, 2009; Gottschalk, 2015). Однако все больше исследований подтверждают, что чрезмерное применение изоляции в одиночных камерах воздействует негативно на психическое здоровье и социальные навыки заключенных и приводит к увеличению случаев депрессий, членовредительства, суицидальных и насильственных тенденций, но не сокращению проблемного или агрессивного поведения (см. Haney and Lynch, 1997, Kurki and Morris, 2001, Haney, 2003, Shalev, 2014, Casella et al., 2016). Критики также утверждают, что тюрьмы особо строгого режима представляют собой нарушение прав и защиты заключенных от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство человека видов обращения и наказания (см.: Cole, 1972; Lobel).

Несоответствие тюремных систем международным стандартам и критика со стороны независимых или международных организаций, или даже недовольство самих сотрудников пенитенциарных учреждений неприемлемыми и небезопасными условиями труда могут также оказать давление на правительства и подтолкнуть их к решению проблемы тюремной перенаселенности (см. Mayibongwe, 2018, а также Международный центр тюремных исследований, 2004). Например, многие страны ратифицировали Факультативный протокол к Конвенции против пыток (ФПКПП) (A/RES/ 57/199), что дало право независимым контролирующим органам, таким как Подкомитет Организации Объединенных Наций по предупреждению пыток (ППП), посещать места содержания под стражей, включая тюрьмы, и оказывать помощь в создании «Национальных превентивных механизмов» или независимых национальных органов. Существуют также формы региональных инспекций: например, в Африке Африканская комиссия по правам человека и народов назначила Специального докладчика по тюрьмам в 1996 г. для наблюдения за условиями содержания в тюрьмах и обеспечения защиты заключенных в соответствии с Африканской хартией прав человека и народов. Аналогичным образом государства-члены Совета Европы подлежат проверке со стороны Европейского комитета по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания.

Многие группы по тюремной реформе и международные организации разработали ключевые стратегии в соответствии международным стандартам для помощи политикам и специалистам-практикам в вопросах сокращения переполненности тюрем. (см. УНП ООН, 2013a; 2017a; Международная тюремная реформа, 2012, Международный комитет Красного Креста, 2012; Международный центр тюремных исследований, 2004). Ключевые «стратегии УНП ООН (2013a , с. 44–59 ) по сокращению переполненности тюрем» включают, в частности, разработку политики справедливого вынесения приговоров, например:

• Декриминализация и депенализация;
• Взятие под стражу детей только в качестве крайней меры;
• Снятие обязательных положений о минимальном назначении наказания;
• Ограничение применения пожизненных приговоров;
• Рационализация других приговоров;
• Внедрение альтернатив тюремному заключению;
• Принятие во внимание вместимости тюрем при исполнении приговоров о предварительном заключении или тюремном заключении;
• Реформирование законодательства и политики в отношении преступлений, связанных с наркотиками;
• Сокращение количества приговоров о тюремном заключении людей с психическими расстройствами;
• Освобождение от наказания по гуманным соображениям и национальные механизмы помилования;
• Амнистии.

УНП ООН (2013a) далее утверждает, что в то время как создание дополнительных мест в тюрьмах может быть необходимым краткосрочным решением проблемы переполненности тюрем, любые долгосрочные меры по решению этой проблемы должны включать альтернативные санкции к тюремному заключению и предприниматься в контексте общесистемного подхода. Международный центр тюремных исследований (2004 г., с. 1) подтверждает, что : «Увеличение количества мест в тюремной системе редко приводит к положительным результатам в долгосрочной стратегии. Изменение уголовно-процессуальной политики и политики вынесения приговоров является более эффективным механизмом». Для дальнейшего рассмотрения этого вопроса студенты должны обратиться к модулю 7 под названием «Альтернативы тюремному заключению».

Жизнь в тюрьме

Универсальная особенность тюремного заключения - это то, как оно вырывает своих участников из повседневной жизни и помещает их в непривычную среду, оторванную от их обычного распорядка и подчиняющуюся совершенно другим нагрузкам и требованиям. Тюрьма - это перевернутый мир, однополая среда с перевернутой классовой структурой. Ее население отражает неравенство и несправедливость общества в целом, а отношения с внешним миром опосредованы цензорами и подслушивающими. Конструктивные человеческие реакции и поведение становятся более сложными. Изоляция и строгий режим навязывают ряд унижений и нелепостей тем, кто лишен свободы, и тем, кто их охраняет (Stern, 1998, с. 105).

Исследования, направленные на решение вопроса «каково жить в тюрьме?» и открытие «черного ящика» жизни в тюрьме, имеют длинную траекторию в социологии. В течение двадцатого века ряд первопроходцев-социологов осветили опыт тюремной жизни, подчеркнув то, насколько тюрьмы являются государственными институтами и могут оказывать сильное влияние на заключенных (см. Clemmer, 1958, Sykes, 1958, Goffman, 1961, Mathiesen, 1965, Cohen and Taylor, 1972). Классическая этнография Грешема Сайкса (Gresham Sykes) «Общество заключенных», опубликованная в 1958 г., утверждала, что тюремная среда представляет собой «социальную систему, в которой предпринята попытка создать или удержать тотальный или почти тотальный социальный контроль» (Sykes, 1958, с. xiv). Этот тотальный контроль над заключенными лежит в основе того, что Сайкс (1958 г.) определил как пять «тягот тюремного заключения», а именно:

• потеря свободы - резкое ограничение передвижения и отдаление от семьи, друзей и внешнего мира;
• лишение товаров и услуг - сокращение материальных принадлежностей, а также лишение доступа к удобствам и услугам, которые можно считать нормальными;
• лишение отношений - запрет сексуальных отношений в тюрьме;
• лишение автономии - массовое ограничение способности делать выбор во многих, если не в большинстве, вопросах; а также,
• лишение безопасности - попадание в вызывающие тревогу ситуации и длительную близость с другими людьми, многие из которых имеют историю насильственного поведения.
  

Основное исследование Эрвинга Гоффмана «Убежища», опубликованное в 1961 году, описывает тюремный режим и другие подобные учреждения как комплексные или «тотальные учреждения». Работа Гоффмана осветила проблемные и институциональные последствия тюремного заключения. Он определил тотальное учреждение как «место проживания и работы, где большое количество людей, по стечению обстоятельств отрезанных от более широкого общества на довольно длительное время, вместе проводят закрытый, формально управляемый цикл жизни» (Goffman, 1961 с. XIII). В тотальных учреждениях все мероприятия запланированы и сотрудники учреждений строго следят за их исполнением. Как отмечал Гоффман, «мелкие сегменты сферы деятельности человека могут подвергаться регулированию и суждениям со стороны персонала» (там же, с.38). Результатом является процесс самоуничижения, который вызывает «острый психологический стресс», особенно в случаях длительного заключения.

Дальнейшие исследования отмечали сложные последствия заключения и выделяли ответы заключенных, различающиеся в зависимости от их личных обстоятельств и психосоциальных особенностей, а также существенных различий между контекстами и институтами (см. Porporino, 1990; Liebling and Maruna, 2005). Открылись новые направления исследований, в которых обсуждались вопросы законности и порядка в тюрьмах (Sparks, Bottoms and Hay, 1996), качество тюремных режимов (Liebling and Arnold, 2004); глубина, вес и плотность тюремного заключения (Crewe, 2011); воздействие терапевтических сообществ (Stevens, 2012); гендерные аспекты в заключении (Carlen, 1983; Walker и Worrall, 2000; Crewe et al, 2017), проблемы пространства в заключении (Hancock and Jewkes, 2011); тяготы отбывания пожизненного заключения (van Zyl Smit and Appleton, 2019) и последствия заключения для семей заключенных и общества в целом (Comfort, 2007; Condry and Scharff Smith, 2018). Наиболее яркие описания последствий тюремной жизни, однако, можно найти в биографиях заключенных и отредактированных сборниках (см. Boyle, 1984; Mandela, 1994; George, 2010; Hartman, 2013).

Наблюдения свидетельствуют, что в то время как последствия лишения свободы варьируются от человека к человеку, на многих людей тюрьма может оказать разрушительное и длительное воздействие, и что некоторые условия могут ухудшить (или улучшить) это воздействие. Как предположили Ирвин и Оуэн (Irwin and Owen), в то время как официальные цели тюремного заключения не включают нанесение вреда заключенным, «сам факт заключения неизменно приносит вред» (Irwin и Owen, 2005, с. 94). Кроме того, чем более сурова или экстремальна тюремная среда, тем больше страданий она приносит заключенным и тем более серьезен получаемый ими ущерб.Спартанские условия, плохое обращение, использование одиночных камер и перенаселенность могут усугубить негативные последствия лишения свободы, а также свести на нет усилия заключенных по адаптации и выживанию в тюремной жизни или саморазвитию. С другой стороны, реабилитационная и поддерживающая среда с большей вероятностью учитывает риск и потребности заключенных, стимулирует усилия по изменению и увеличивает вероятность снижения рецидивов и повышения общественной безопасности ( см. Van Zyl Smit and Snacken, 2009).

Исследования также показали, что позитивный настрой в тюрьмах, поощряющий уважение, человечность и справедливость, снижает риск насилия, сексуальных надругательств и пыток в тюрьмах (Modvig, 2014). Несомненно, серьезная проблема для людей, живущих в тюрьме – личная безопасность и безопасность в целом. Насилие, бунты и злоупотребление властью могут быть частым явлением (см. Международная тюремная реформа, 2018, Подкомитет по предупреждению пыток, 2012). Например, в Соединенных Штатах «Показатели физического насилия для заключенных-мужчин более чем в 18 раз превышают эквивалентные показатели для мужчин среди общего населения» , а для женщин - «более чем в 27 раз» (Modvig, 2014, с. 19). Масштабы сексуального насилия в тюрьме трудно оценить из-за стигмы, связанной с изнасилованием и сексуальным насилием. Вольф и Ши (Wolff and Shi, 2011) исследовали модели сексуальной виктимизации, о которых сообщили 6974 мужчины и 564 женщины-заключенные. Они обнаружили, что 4 процента заключенных-мужчин и 22 процента заключенных-женщин сообщили, что в течение предыдущих шести месяцев они подвергались сексуальному насилию со стороны заключенных. Кроме того, примерно 7 процентов заключенных-мужчин и 8 процентов заключенных-женщин сообщили, по крайней мере, об одном типе сексуальной виктимизации сотрудниками тюрем (см. также Wolff and colleagues, 2007). Несмотря на абсолютное запрещение пыток в соответствии с международным правом (см. в частности Конвенцию Организации Объединенных Наций против пыток), Модвиг и Ярансон (Modvig and Jaranson) обнаружили, что «это практикуется примерно в 130 странах, а широко распространено и систематически используется в 80–100 странах». (Modvig and Jaranson, 2004, цитируется Modvig, 2014, с. 21). Другие виды насилия в тюрьме включают самоубийство, попытку самоубийства и причинение себе вреда, что, как правило, встречается в тюрьме гораздо чаще, чем в свободном обществе во многих странах (ВОЗ, 2007), часто отражая особую уязвимость и проблемы с психическим здоровьем многих заключенных, и все это может усугубляться тяготами и последствиями тюремной жизни.

Для того, чтобы понять влияние тюремного заключения, также важно учитывать особенности и характеристики лиц, живущих в тюрьме. В 2018 г. в тюрьме проживало более 10,74 миллионов человек (Walmsley, 2018). Из них, по крайней мере 2,5 миллиона человек были задержаны до суда или ожидали приговора (Walmsley, 2017a ) и более 714,000 (6,9 процента ) были женщины и девочки (Walmsley, 2017b). Хотя тюремное население состоит из людей с различными демографическими, социальными и личными характеристиками, во всех странах существуют общие черты тюремного населения. Заключение под стражу часто обосновывается необходимостью защиты населения от опасных преступников, но тюрьмы обычно заполнены бедными, уязвимыми, стигматизированными и бесправными людьми, которые «скорее всего, сами могут быть пострадавшими, чем серьезно опасными для общества» (Scott and Flynn, 2014 с. 140). Как указывал Штерн (Stern 1998, с. 114): «Тюрьма - это увеличительное зеркало, которое отражает и увеличивает нерешенные социальные проблемы общества, которому она служит».

Исследования последовательно показывают, что тюрьмы во всем мире состоят из людей, которые страдают от серьезных проблем со здоровьем. Во всех юрисдикциях показатели плохого психического здоровья в тюрьмах намного превышают показатели среди населения в целом, и во многих местах самоубийства являются основной причиной смерти в тюрьмах (см. Fazel and Baillargeon, 2011, Fazel and Seewald, 2012; Kumar and Daria, 2012; Andreoli and colleagues, 2014). Как заявили Фуллер и коллеги (Fuller and colleagues 2017, с. 1) в 2017 г.: «Содержание под стражей до суда и после вынесения приговора лиц с серьезными психическими заболеваниями сегодня настолько распространено, что тюрьмы обычно называют «новыми убежищами» (см. также Chertoff et al, 2017). Кроме того, доклад Специального докладчика ООН по вопросу о праве на здоровье отметил, что:

Сама тюрьма становится определяющим фактором плохого состояния здоровья в результате плохих условий содержания под стражей, оказания медицинской помощи под наблюдением и/или отсутствия доступа к медицинскому обслуживанию, огромных психосоциальных тягот и безнадежности вместе с ограничением свободы и болезнями, которые были до суда и не получили должного лечения из-за жизни в бедности (Совет по правам человека ООН, 2018 г., п. 19 д).

Тюрьмы во всем мире также содержат непропорционально большое число людей из групп меньшинств, часто отражая высокие уровни социальной изоляции таких групп, а также колониальное наследие в отдельных регионах, дискриминационное законодательство и судебную практику во всей системе уголовного правосудия (Международная реформа уголовного правосудия, 2018 см. также Stern, 1998). Статистика в странах Северной Америки, Океании и Европы наглядно демонстрирует это. В Соединенных Штатах в 2014 г. 35 процентов государственных заключенных были представителями белой расы, 38 процентов - черной, и 21 процент - представителями Латинской Америки, по сравнению с общей популяцией, где 62 процента населения - представители белой расы, 13 процентов – представители черной и 17 процентов - латиноамериканцы (Nellis, 2016, с. 4). Столь же разительный контраст существует в Канаде, где в 2015-2016 гг. аборигены составляли только три процента канадского взрослого населения, но в тюрьмах их было уже 26 процентов (Reitano, 2016, с. 5). В Австралии в 2015 г. аборигены и жители островов Торресова пролива составляли 27 процентов тюремного населения, но составляли только два процента из общего взрослого населения страны (Coyle et al., 2018, с. 775). Этнические группы маори составляли 15% от общей численности населения, но почти 51% от общего числа заключенных (там же).. В европейских тюрьмах основной особенностью является значительная доля иностранных граждан-заключенных. В докладе Re в 2007 г. отмечалось, что средний процент заключенных-иностранцев в Европе превышает 30 процентов от общей численности заключенных, в то время как они составляют около семи процентов от общего европейского населения (Re, 2007).

Большое количество данных свидетельствуют о громадной разнице в социально-экономическом положении заключенных. В докладе, опубликованном в 2002 г. Отделом социальной изоляции (SEU) в Соединенном Королевстве, описываются тревожные уровни социального и образовательного неблагополучия среди заключенных в Англии и Уэльсе. По сравнению с общим населением страны среди взрослых заключенных:

• В 13 раз выше вероятность того, что свое детство они провели в учреждениях опеки;
• В десять раз выше вероятность того, что они прогуливали школу;
• В 13 раз выше вероятность того, что они были безработными;
• В 2,5 раза выше вероятность того, что кто-то из членов их семьи был осужден за совершение уголовного преступления;
• В шесть раз выше вероятность того, что они стали отцами в юном возрасте; а также,
• В 15 раз выше вероятность заражения ВИЧ (SEU, 2002, с. 6).

Уровень базового образования взрослых заключенных также значительно отличается от уровня образования общего населения. SEU (2002, с. 6) сообщил, что: 80 процентов заключенных имели навыки письма на уровне учащихся 11 лет; 65 процентов заключенных имели навыки счета на уровне учащихся 11 лет; и 50 процентов заключенных имели навыки чтения на уровне учащихся 11 лет . Около 60-70 процентов осужденных употребляли наркотики до заключения. Более 70 процентов имели, по меньшей мере, два психических расстройства. Кроме того, у 20 процентов мужчин-заключенных и 37 процентов женщин-заключенных были попытки самоубийства в прошлом (там же). Для 18–20-летних заключенных ситуация была еще хуже - базовые навыки, уровень безработицы и процент исключенных из школ для этой группы молодежи были «на треть хуже, чем для пожилых заключенных» (там же). Такие данные показывают, что многие заключенные в течение всей жизни находились в невыгодном положении и подвергались социальной изоляции на протяжении всей своей жизни (см. также Anderson and Cairns, 2011). Исследования других стран показывают, что ситуация в Англии и Уэльсе, описанная SEU, далеко не уникальна. Подобные примеры можно найти среди заключенных в большинстве стран мира (см. Совет по правам человека ООН, 2009; Guthrie et al., 2013; Gottschalk, 2015; Jacobson et al., 2017).

Хотя женщины составляют менее 7 процентов от общего числа заключенных в мире, доля женщин и девочек, содержащихся под стражей во всем мире, увеличилась на 53 процента в период с 2000 по 2017 гг., в то время как доля мужчин во всем мире увеличилась примерно на 20 процентов (Walmsley, 2017b). В некоторых регионах значительное увеличение женского тюремного населения, во многом, связано с разработкой жесткого законодательства в отношении преступлений, связанных с наркотиками. В докладе Межкомиссии по правам человека (2017 г., с. 128 ) отмечалось, что «высокий процент [заключенных] женщин в Северной и Южной Америке были заключены в тюрьму за ненасильственные преступления, связанные с наркотиками, и большое количество из них находятся в предварительном заключении» (см. также Межамериканская комиссия женщин, 2014 г.; Международный Консорциум политики по наркотикам, 2013 г.). Важно отметить, что большинство заключенных женского пола являются «впервые совершившими преступления, подозреваемыми или обвиняемыми в незначительных ненасильственных преступлениях, которые не представляют опасности для общества и, вероятно, вообще не должны находиться в тюрьме» (Совет по правам человека Организации Объединенных Наций, 2018, п.70). Кроме того, в Руководстве по женщинам и тюремному заключению УНП (2014) говорится о том, что многие женщины, оказавшиеся в тюрьме, подвергались физическому или сексуальному насилию, и в большинстве случаев их потребности сильно отличаются от потребностей мужчин-заключенных. Кроме того, многие из них являются единственными кормильцами для своих детей. В докладе отмечается, что заключенные женского пола часто попадают в тюрьму «из- за своей бедности и неспособности оплатить штрафы. Большая часть из них нуждается в лечении психических расстройств или наркозависимости, а не в изоляции от общества. Многие сами являются жертвами, но находятся в заключении из-за дискриминационного законодательства и судебной практики» (UNODC, 2014, с. 4). Для получения дополнительной информации о женщинах в системе уголовного правосудия см. модуль 9 этой серии модулей E4J для университетов. Для информации о детях в системе уголовного правосудия см. модуль 13 этой серии модулей E4J для университетов.

Из-за жестких законов о вынесении приговоров и политики «жестких мер по борьбе с преступностью» увеличение числа заключенных, приговоренных к длительному сроку и пожизненному заключению, во всем мире привело к тому, что во многих тюрьмах растет число стареющих и немощных людей, которые представляют очень малый риск для общественной безопасности. Количество пожилых заключенных стало серьезной проблемой, в особенности, в Соединенных Штатах, где находится наибольшее количество заключенных по всему миру, приговоренных к пожизненному заключению (van Zyl Smit and Appleton, 2019; Appleton и van Zyl Smit, 2018). Согласно отчету Американского союза гражданских свобод (ACLU) 2012 г., в период с 1995 по 2010 гг. число заключенных в возрасте 55 лет и старше увеличилось в четыре раза, и по предвварительным оценкам, к 2030 г. треть всех заключенных в государственных тюрьмах будет старше 55 лет. Кроме того, заключенные стареют намного быстрее, чем население в целом, поэтому их физический возраст старше, чем в среднем по общему населению. Это происходит из-за изначально слабого здоровья или проблем со здоровьем, возникающих в результате отсутствия надлежащего медицинского обслуживания в тюрьме, а также из-за тяжелых условий жизни за решеткой (ACLU, 2012, с. V). Чен (Chen 2017) указывает, что в некоторых тюрьмах «у вас меньше шансов встретить опасных осужденных, чем кого-то, кто может быть вашим прародителем. Но даже если они едва могут ходить, а тем более совершить другое преступление, пожилые заключенные часто остаются запертыми на всю жизнь» (Chen, 2017).

Вместо того, чтобы содержать наиболее опасных лиц, тюрьмы, в основном заняты мужчинами и женщинами, которые являются одними из наиболее уязвимых и стигматизированных в обществе, с тяжелым детством, низким уровнем образования, высоким уровнем безработицы, ограниченным числом положительных социальных связей, что усугубляется сложными проблемами наркозависимости и слабого здоровья. Несомненно, что такая уязвимость может поставить под угрозу способность человека справляться с нагрузками, требованиями и иногда опасностями тюремной жизни, а также значительно ослабить эффективность пенитенциарной системы в решении этих проблем, обеспечении адекватной системы здравоохранения и поддержки процесса реабилитации и реинтеграции. Следует отметить, что некоторые категории заключенных особенно уязвимы в местах лишения свободы. Информация о заключенных с особыми нуждами предоставляется в Модуле 10 «Гендерные вопросы в системе уголовного правосудия» и Модуле 1 «Стандарты и нормы Организации Объединенных Наций по предупреждению преступности и уголовному правосудию».

Работа в тюрьмах

По всему миру тюремные служащие находятся в постоянном контакте с заключенными и играют ключевую роль в качестве жизни в тюрьмах, исполнении национального законодательства и применении международных стандартов, а также в достижении общих целей уголовного правосудия. Перед сотрудниками пенитенциарных учреждений стоит задача объединения трех основных целей своей роли, а именно обеспечения безопасного, надежного и гуманного содержания заключенных под своей опекой. С одной стороны, им поручено обеспечивать безопасность и контроль, а с другой - их просят помочь заключенным разобраться с их оскорбительным поведением и подготовить их к освобождению (Liebling and Price, 2001). В своем Справочнике тюремного персонала 2018 г.Койл и Фейр (Coyle and Fair, 2018, с. 17) отмечают, что роль тюремного служащего заключается в следующем:

• «обращаться с заключенными порядочно, гуманно и справедливо;
• обеспечить безопасность всех заключенных;
• обеспечить невозможность побега опасных заключенных;
• следить за тем, чтобы в тюрьмах был порядок и контроль;
• предоставить заключенным возможность позитивно использовать свое время в тюрьме, чтобы они могли адаптироваться в обществе после освобождения».

Выполнение этих требований на практике в профессиональной манере требует личной порядочности, в дополнение к более конкретному набору навыков качеств. На самом деле можно утверждать, что работа сотрудников пенитенциарных учреждений является одной из самых сложных и трудоемких работ в системе уголовного правосудия. Международные стандарты требуют, чтобы сотрудники тюрем были профессиональными государственными служащими и чтобы они получали надлежащее материальное вознаграждение и специальную подготовку до начала работы и на протяжении всей своей карьеры (см. правила 74 и 75 Минимальных стандартных правил обращения с заключенными (Правила Нельсона Манделы, 2015 г., см. ниже). Рядовые тюремные служащие, которые находятся в ежедневном контакте с заключенными, должны отбираться на работу с особой тщательностью. Чтобы обеспечить высокие стандарты в тюрьме и поощрять подходящих кандидатов, администрация тюрьмы должна разработать «политику активного найма», четко указав важность и характер работы, а также образовательные стандарты и личные качества, необходимые для этой роли. (Coyle and Fair, 2018, с. 24).

В то время как работа в тюрьме является важной государственной службой и чрезвычайно критична для проведения реформ в тюрьме, во многих частях мира ее роль заведомо принижена. Тюремный персонал, как правило, получает недостаточную поддержку, профессиональную подготовку, заработную плату и условия службы по сравнению с другими государственными должностями, такими как правоохранительные органы или медицинские работники. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что во всем мире существуют значительные различия в наборе и обучении тюремного персонала, как, например, 7-недельный курс в штате Виктория в Австралии, 12-месячный базовый учебный курс в индийском штате Махараштра и 2-летнее высшее образование в Норвегии (Международная тюремная реформа, 2016). Аналогичным образом существуют большие различия в уровнях оплаты и стандартах условий труда тюремных служащих, которые зачастую могут быть намного ниже, чем в других государственных профессиях. УНП ООН (2010, с. 58) отмечало:

К сожалению… во многих странах социальный статус тюремного персонала очень низок. Недостаточное внимание уделяется их правильному подбору и обучению. Подавляющее большинство тюремных служащих не искало карьеру в пенитенциарной службе, например, это могли быть бывшие военнослужащие, люди, которые не смогли найти другую работу и т. д. Их зарплата часто низка, что способствует недовольству и коррупции.

Тюрьмы часто могут быть источником стрессов, а иногда и опасным местом для работы. Например, по данным Бюро статистики труда в Соединенных Штатах, у тюремного персонала один из самых высоких показателей производственного травматизма. На каждые 10 000 штатных сотрудников исправительных учреждений в 2011 г. сообщалось о 254 нападениях на рабочих местах и насильственных травмах, что в 36 раз превышает показатель для всех американских работников (Konda et al., 2013). Канадское исследование показало, что в среднем тюремный служащий подвергается 28 «критическим инцидентам» или травмоопасным ситуациям в течение карьеры, включая самоубийства, захваты заложников, убийства или нападения, и что «стресс на работе привел к чрезвычайно высокому уровню посттравматического стрессового расстройства среди канадских тюремных надзирателей» (Purdon, 2015). В Великобритании сообщалось, что число серьезных нападений на персонал со стороны заключенных увеличилось на 45 процентов за два года - с 374 в 2010 г. до 543 в 2012 г. (BBC News, 2014).

Исследования показывают, что более безопасные тюрьмы и более низкий уровень нападений связаны не с более строгим контролем и жесткими режимами, а с позитивными и сплоченными отношениями между сотрудниками и заключенными. Факты свидетельствуют о том, что «более безопасные тюрьмы требуют высокого уровня квалификации персонала, чтобы сотрудники могли установить позитивные и сплоченные отношения с как можно большим количеством заключенных и понимали причины, влияющие на их повседневное поведение» (McGuire, 2018, с. 7). В Руководстве ООН по управлению инцидентами в тюрьмах (2013 г., с. 21-22) говорится, что:

Сотрудники тюрем должны понимать, что общение с заключенными гуманным и справедливым образом повышает безопасность и порядок в тюрьме. (…) Независимо от штатного расписания, каждый контакт между персоналом и заключенными укрепляет между ними отношения, которые должны быть позитивными, основанными на уважении человеческого достоинства и взаимном уважении друг к другу, а также в соответствии с международными принципами прав человека и надлежащими процедурами.

Это часто связано с концепцией динамической безопасности. Хотя физическая безопасность относится к инфраструктуре и оборудованию тюрьмы (например, стены, барьеры и замки), а процессуальная безопасность относится к стандартизированному и последовательно применяемому набору основных процедур (например, о том, как проводить обыски, учет заключенных и т. д.), эти два элемента сами по себе недостаточны для обеспечения безопасности в тюрьме. Скорее, «безопасность также зависит от того, насколько внимательна группа тюремного персонала, которая развивает позитивные отношения между сотрудниками и заключенными; насколько персонал осведомлен о том, что происходит в тюрьме; справедливого обращения и чувства «благополучия» среди заключенных; и усилий персонала по тому, чтобы обеспечить занятость заключенных конструктивной и целенаправленной деятельностью, которая поможет их будущей реинтеграции в обществе» (УНП ООН 2015, Справочник по динамической безопасности и тюремной разведке, с. 29). Соответственно, динамическая безопасность также описывается как «концепция тюремного персонала, активно и часто наблюдающего и взаимодействующего с заключенными для лучшего понимания и осведомленности о заключенных и оценки рисков, которые они представляют» (ООН, 2013, с.10). Хорошие профессиональные отношения между персоналом и заключенными являются одним из основных элементов динамической безопасности. Это тот подход к безопасности, который направлен на то, чтобы дисбаланс сил между персоналом и заключенными не воспринимался как провокация или наказание. Благодаря развитию уважительных отношений между персоналом и заключенными, пониманию взаимоотношений между самими заключенными, а также между заключенными и тюремным персоналом, сотрудники могут легче предвидеть проблемы, снизить потенциальные угрозы безопасности и установить порядок через диалог и переговоры. Регулярные контакты и взаимодействие с заключенными позволяют сотрудникам находить выход из чрезвычайных ситуаций и распознавать угрозу для безопасности на очень ранней стадии.

Широко признается важное и главенствующее значение хороших отношений между сотрудниками и заключенными для поддержания порядка, справедливости и конструктивного правового режима (см. Liebling and Price, 2001). Надлежащий баланс между физической, процедурной и динамической безопасностью необходим для поддержания безопасности, надежной охраны и гуманного обращения в тюрьмах.

В Руководстве по управлению инцидентами в тюрьмах (2013, с. 10) говорится:

Без использования минимальной инфраструктуры безопасности сотрудники ограничены в своей способности эффективно контролировать и управлять заключенными, особенно там, где существует перенаселенность. Аналогичным образом инфраструктура безопасности имеет ограниченную ценность, если потенциал и компетентность персонала недостаточны. Эта взаимозависимость часто проявлялась во время серьезных тюремных инцидентов. Часто говорят, что побеги и инциденты предотвращаются бдительными тюремными сотрудниками, а не решетками и замками.

Однако, для того, чтобы быть эффективной, динамическая безопасность должна быть принята руководством тюрьмы и сопровождаться соответствующей политикой и процедурами, а также адекватным подбором персонала и обучением. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что в некоторых тюрьмах взаимодействие между персоналом и заключенными сведено к минимуму, или это даже не рекомендуется, особенно в условиях строгого режима или там, где существуют проблемы нехватки кадров и переполненности (см. УНП ООН, 2015; Международная тюремная реформа, 2013).

Примечательно, что перенаселенность в тюрьмах может оказать огромное влияние на работу тюремного персонала и негативно повлиять на всех, кто живет и работает в тюрьме. Недостаточный уровень укомплектованности штатов, не соответствущий числу заключенных, может привести к повышению уровня напряженности между заключенными и между заключенными и персоналом, а также к более высоким рискам насилия, беспорядков и других волнений в знак протеста против условий в тюрьме (см. Совет по правам человека Организации Объединенных Наций, 2015). Перенаселенность может негативно сказаться на способности тюремного персонала поддерживать безопасную и реабилитационную среду в тюрьме. Она ставит тюремный персонал в чрезвычайно трудные, иногда опасные условия, и может привести к высокому уровню стресса среди персонала и к заболеваемости персонала, и даже синдрому выгорания (Международная тюремная реформа, 2016). Кроме того, как отмечалось ранее, нехватка ресурсов в тюрьме может привести к условиям, которые равнозначны жестокому обращению с заключенными и имеют серьезные последствия для прав людей, лишенных свободы.

Международные стандарты и нормы, касающиеся управления тюрьмами и обращения с заключенными

На протяжении всего этого модуля стало очевидно, что за последние десятилетия международным сообществом были предприняты значительные усилия по решению проблемы реформирования тюрем и разработки эффективных, этических и гуманных подходов к лишению свободы и управлению тюрьмами. Далее в этом разделе мы исследуем это развитие, уделяя особое внимание международным стандартам и нормам, имеющим отношение к улучшению пенитенциарной системы, а также снижению негативных последствий тюремного заключения.

Права заключенных

Людей отправляют в тюрьму в качестве наказания, а не для наказания. Реформаторы тюрем и международное сообщество давно признали, что заключенные являются людьми и поэтому должны быть наделены такими же основными правами и свободами. Как утверждают Койл и его коллеги (Coyle and colleagues, 2016, . 72):

Люди, которые задержаны или заключены в тюрьму, не перестают быть людьми, независимо от того, насколько серьезным является преступление, в котором они были обвинены или осуждены. Суд или другой судебный орган, который рассматривал их дело, постановил, что они должны быть лишены свободы, а не человеческой сути.

По определению, права человека применимы ко всем людям. Как и любой другой человек, заключенные имеют право на признание своих прав. Хотя это понимание уже подкреплено усилиями тюремных реформаторов на протяжении более двух столетий, только после Второй мировой войны признание заключенных в качестве «носителей прав человека» становилось все более заметным на государственном и международном уровнях (van Zyl Smit, 2010, с.507). Действительно, после окончания Второй мировой войны появился целый свод международных стандартов и норм, касающихся предупреждения преступности и уголовного правосудия (см. UNODC, 2006). В то время как основные правовые договоры по правам человека, такие как Всеобщая декларация прав человека (Резолюция ГА 61/295), Международный пакт о гражданских и политических правах (Резолюция ГА 2200А (XXI)), Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (Резолюция ГА 39/46, а также Конвенция о правах ребенка (Резолюция ГА 44/25) содержат ссылки по обращению со всеми лицами, лишенными свободы, существуют различные международные стандарты и нормы, которые направлены на управление тюрьмами и обращение с заключенными. Ряд этих стандартов перечислены в поле ниже.

Ключевыми среди стандартов и руководящих принципов, непосредственно связанных с улучшением условий содержания в тюрьмах и обращением с заключенными, являются Минимальные стандартные правила обращения с заключенными (SMR), впервые принятые в 1955 году Конгрессом по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями. Несмотря на то, что SMR не имеют обязательной юридической силы, они были одобрены государствами-членами в 1957 г. и с тех пор стали «общепризнанными минимальными стандартами управления тюремными учреждениями и обращения с заключенными и имеют огромное значение и влияние на развитие тюремного законодательства, политики и практики в государствах-членах во всем мире» (UNODC, 2017a, с. 1; см. также Rodley, 2011). В 2015 г. первоначальные правила были пересмотрены и обновлены с целью учета достижений в области международного права и коррекционной науки. Обновленные Минимальные стандартные правила ООН по обращению с заключенными теперь известны как Правила Нельсона Манделы, названные в честь президента Южной Африки, преданного адвоката тюремной реформы, который «провел 27 лет в тюрьме в ходе своей борьбы за права человека, демократию и продвижение культуры мира» (УНП ООН, 2017a, с. 1 ; см. также Mandela, 1994).

Правила Нельсона Манделы

Правила Нельсона Манделы были утверждены Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций в декабре 2015 г. Предварительные замечания к Правилам определили, на что направлены правила и как их следует интерпретировать, признавая разнообразие правовых, социальных, экономических и географических условий и контексты, существующие во всем мире.

Правила (2015 г.) касаются основных особенностей повседневной тюремной жизни и представляют собой ценное и гораздо более подробное дополнение к общим принципам, содержащимся в юридически обязательных конвенциях. Чтобы усилить влияние Правил Нельсона Манделы (2015) по всему миру и помочь странам применять их на практике, УНП ООН разработало Глобальную стратегию по решению проблем тюрем, сосредоточив внимание на (а) сокращении масштабов лишения свободы, (б) улучшении условий содержания в тюрьмах; и с) оказании поддержки программам социальной реинтеграции заключенных, в том числе после освобождения. По словам Юрия Федотова, исполнительного директора УНП ООН:

В нашем стремлении к тому, чтобы сделать общество более устойчивым к кризису и содействовать социальной сплоченности и верховенству закона, мы не можем игнорировать тех, кто находится в тюрьме. Мы должны помнить, что заключенные по-прежнему являются частью общества, и к ним следует относиться с уважением в связи с присущим им человеческим достоинством. Я приглашаю страны, международные организации и гражданское общество сделать Правила Нельсона Манделы действительными повсеместно для всех заключенных (УНП ООН, 2016, с. 17).

УНП ООН опубликовало Контрольный список для внутренней инспекции механизмов(2017a), который имеет важное значение и предоставляет полезный практический инструмент для стран по всему миру, чтобы добиться соблюдения Правил Нельсона Манделы систематическим и измеримым подходом. Контрольный список был составлен вокруг 7 ключевых тем, 36 ожидаемых результатов и 240 соответствующих индикаторов, охватывающих «наиболее важные аспекты тюрем в свете Правил Нельсона Манделы» (УНП ООН, 2017a, с. 7). Ключевые темы будут выделены в поле ниже.

Как отражено в вышеупомянутых мерах, во всем мире растет признание того, что стандарты в пенитенциарных системах должны регулироваться и контролироваться для снижения риска злоупотреблений, в том числе с помощью независимых официальных механизмов. Правило 57 из Правил Нельсона Манделы (2015) гласит, что:

1. Все заявления или жалобы подлежат срочному рассмотрению, и на них следует отвечать без каких-либо промедлений. В случае отклонения заявления или жалобы или в случае неоправданной задержки податель заявления или жалобы должен иметь право направить их в судебный или иной орган.

2. Должны быть предусмотрены гарантии для обеспечения заключенным возможности направлять заявления или жалобы безопасным и конфиденциальным путем, если податель заявления или жалобы просит об этом. Заключенный или иное лицо, упомянутое в пункте 4 правила 56, не должны подвергаться никакому риску мести, запугивания или иному негативному воздействию вследствие подачи заявления или жалобы.

3. Утверждения о пытках или других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видах обращения или наказания заключенных должны незамедлительно рассматриваться и становиться предметом срочного и беспристрастного расследования, проводимого независимым государственным органом […].

OPCAT (A/RES/57/199) требует посещения тюрем независимыми органами в целях предотвращения пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Во многих странах инспекции, омбудсмены, суды , комитеты и другие органы осуществляют надзор за обращением с заключенными, их контактами с внешним миром, условиями, в которых они содержатся, характером дисциплинарных процедур и процедур рассмотрения жалоб, предоставлением реабилитационных программ, доступом к медицинскому обслуживанию и работе тюремного персонала (van Zyl Smit and Appleton, 2019). Кроме того, разработка региональных договоров и стандартов, а также роль региональных судебных учреждений являются вспомогательной мерой для оценки соблюдения и обеспечения прав заключенных в различных юрисдикциях (см. Van Zyl Smit and Snacken, 2009; Rodley, 2011; Snacken, 2015). Основные примеры этого приведены в рамке ниже.

С учетом особенных потребностей и уязвимости женщин и девочек в тюрьмах , в 2010 г. Генеральная Ассамблея приняла Правила, касающиеся обращения с женщинами- заключенными и мер наказания для женщин-правонарушителей , не связанных с лишением свободы (Бангкокские правила) (2010 г.). Правила предоставляют государствам рекомендации по сокращению ненужных тюремных заключений и обзор альтернатив тюремному заключению с учетом гендерных факторов; стандарты по различным аспектам тюремного заключения для женщин, таким как медицинское обслуживание с учетом гендерных факторов, меры, которые необходимо принимать во время обысков, меры по защите заключенных от насилия, включая сексуальное и гендерное насилие (SGBV) и удовлетворение потребностей детей, находящихся в тюрьме с матерями. Эти правила более подробно рассматриваются в Модуле 9 «Гендерные вопросы в системе уголовного правосудия».

Далее: Раздел третий: На пути к гуманным тюрьмам и надлежащему применению альтернативных санкций

Наверх