Этот модуль является ресурсом для преподавателей  

 

Официальные механизмы международного сотрудничества

 

Успех международного сотрудничества зависит от наличия унифицированных национальных законодательств в области борьбы с киберпреступностью, предусматривающих уголовную ответственность за совершение киберпреступлений, и национальных процессуальных законодательств о киберпреступности, которые устанавливают нормы доказательственного права и правила осуществления уголовного судопроизводства (рассматриваются в модуле 3 Серии модулей по киберпреступности: «Правовая база и права человека»). Международному сотрудничеству может также способствовать унификация двусторонних, региональных и многосторонних правовых документов, касающихся киберпреступности. Присоединение к региональным и многосторонним документам о борьбе с киберпреступностью и их ратификация также необходимы для придания этим документам обязательной юридической силы (для дальнейшего ознакомления с общими вопросами международного сотрудничества в борьбе с транснациональной организованной преступностью см. также Серию университетских модулей по организованной преступности, в частности, модуль 11: «Международное сотрудничество в области борьбы с транснациональной организованной преступностью»).

Международному сотрудничеству также способствуют двусторонние, региональные и многосторонние договоры в области борьбы с киберпреступностью (рассматриваются в модуле 3 Серии модулей по киберпреступности: «Правовая база и права человека») при условии обоюдного признания соответствующего деяния преступлением (т.е. пункта в договорах, в соответствии с которым предполагаемое деяние должно считаться противозаконным в сотрудничающих странах). При отсутствии обоюдного признания соответствующего деяния преступлением и унифицированных законов создаются «безопасные убежища» для лиц, совершивших киберпреступления, в которых исполнители киберпреступлений не могут подвергаться судебному преследованию. Это можно было наблюдать в 2000 году на примере случая с создателем и распространителем компьютерного вируса «LOVE BUG», которого невозможно было привлечь к уголовной ответственности, поскольку на момент инцидента его действия не считались преступлением в стране его проживания (на Филиппинах).

Тем не менее, международное сотрудничество все еще возможно даже без строгого толкования требования относительно обоюдного признания соответствующего деяния преступлением. Более того, «когда применительно к вопросам международного сотрудничества требуется соблюдение принципа обоюдного признания соответствующего деяния преступлением, этот принцип считается соблюденным независимо от того, включает ли законодательство запрашиваемого Государства-участника соответствующее деяние в ту же категорию преступлений или описывает ли оно его с помощью таких же терминов, как запрашивающее Государство-участник, если деяние, образующее состав преступления, в связи с которым запрашивается помощь, признано уголовно наказуемым в соответствии с законодательством обоих Государств-участников» (статья 43(2), Конвенция ООН против коррупции 2003 года).

Однако существуют исключения из требования в отношении обоюдного признания соответствующего деяния преступлением. Например, статья 29(3) Конвенции Совета Европы о компьютерных преступлениях 2001 года не требует ободного признания соответствующего деяния преступлением при необходимости «неотложного обеспечения сохранности … компьютерных данных», «которые хранятся в компьютерной системе, расположенной на территории этой другой Стороны, и в отношении которых запрашивающая Сторона намеревается в рамках взаимной помощи направить просьбу об обыске или аналогичных обеспечивающих доступ действиях, о выемке или об аналогичном обеспечении сохранности или разглашении этих данных» по основным правонарушениям, перечисленным в настоящей Конвенции (в статьях с 2 по 11). Статья 29(4) предусматривает право государств отказывать в просьбе об обеспечении сохранности в случаях, если в рамках взаимной правовой помощи условие о квалификации правонарушения как уголовно наказуемого обеими Сторонами выдвигается для правонарушений, не перечисленных в конвенции.

В дополнение к требованию относительно обоюдного признания соответствующего деяния преступлением другим существенным требованием для международного сотрудничества является соблюдение обязательств международного права в области прав человека (УНП ООН, 2013, стр. 229). Просьба об оказании международной помощи может быть отклонена, если в результате удовлетворения этой просьбы запрашиваемое государство нарушит свои международные обязательства в области прав человека.

Знаете ли вы?

В базе данных УНП ООН по киберпреступности (Cybercrime Repository) имеется раздел Lessons Learned (Извлеченные уроки), охватывающий следующие тематические вопросы: предупреждение киберпреступности; расследование (следственные полномочия, получение данных от провайдеров услуг и прочие следственные действия); доказательства и процедуры (судебная практика, цифровые доказательства, юрисдикция и прочая процессуальная практика); международное сотрудничество (оперативное сотрудничество, выдача, международное сотрудничество и взаимная правовая помощь); техническое содействие; и судебное преследование. Эта база данных обеспечивает возможность поиска по тематической области или стране.

Официальные механизмы международного сотрудничества включают в себя двусторонние, региональные и многосторонние договоры в области борьбы с киберпреступностью. Вопросы сотрудничества занимают видное место в этих договорах. Например, Соглашение о сотрудничестве государств-участников Содружества Независимых Государств в борьбе с преступлениями в сфере компьютерной информации 2001 года содержит несколько статей, посвященных международному сотрудничеству (статьи 5-7), в которых перечислены формы сотрудничества, охватываемые этим соглашением (а именно: обмен информацией; предоставление правовой помощи в соответствии с международными документами; предупреждение, выявление, пресечение и расследование преступлений в сфере компьютерной информации и т.п.),  а также способы, при помощи которых государства-члены могут запрашивать помощь, и руководящие указания для государств-членов в отношении исполнения запросов. В статье 8 этого Соглашения указаны обстоятельства, при которых в просьбе об оказании помощи может быть отказано (а именно: когда исполнение запроса противоречит национальному законодательству запрашиваемого государства), и требование, в соответствии с которым государство, отказывающееся исполнять запрос, обязано письменно уведомить запрашивающее государство об отказе с указанием причин отказа.

Знаете ли вы?

Иберо-американское соглашение о сотрудничестве в области исследований, заверений и получения доказательств по делам, связанным с киберпреступностью ( Convenio Iberoamericano de Cooperación sobre Investigación, Aseguramiento y Obtención de Prueba en materia de Ciberdelincuencia), также направлено на поощрение сотрудничества между странами, подписавшими соглашение, в области сбора и обеспечения сохранности доказательств по делам, связанным с киберпреступностью.

Кроме того, статьи 32 и 34 Конвенции Лиги арабских государств о борьбе с преступлениями в области информационных технологий 2010 года содержат положения об оказании взаимной помощи, процедурах сотрудничества и подачи запросов об оказании взаимной помощи. Более того, статья 28 Конвенции Африканского союза о кибербезопасности и защите персональных данных 2014 года включает в себя положения об унификации, взаимной правовой помощи по делам, связанным с киберпреступностью, и обмене информацией. В положении об обмене информацией содержится призыв к государствам создавать учреждения, которые могут содействовать обмену информацией об угрозах кибербезопасности и уязвимостях, такие как группы реагирования на компьютерные инциденты (CERT) или группы реагирования на инциденты в сфере компьютерной безопасности (CSIRT) (рассматриваются в модуле 9 Серии модулей по киберпреступности: «Кибербезопасность и предупреждение киберпреступности: практические методы и меры»). В соответствии со статьей 28(4) государствам предписано «использовать существующие механизмы международного сотрудничества», которые могут включать в себя «международные, межправительственные, региональные или… государственно-частные партнерства», для принятия мер реагирования на киберпреступность.

Другими механизмами, которые способствуют международному сотрудничеству в расследовании киберпреступлений и судебном преследовании киберпреступников, являются договоры об оказании взаимной правовой помощи и выдаче. Договоры о взаимной правовой помощи (ДВПП) представляют собой соглашения между странами, которые применяются к преступлениям из перечня, приведенного в этих соглашениях, и определяют виды помощи, оказываемой каждой страной (например, сбор доказательств) при проведении расследований (Maras, 2016, p. 78) (см. модуль 11: «Международное сотрудничество в области борьбы с транснациональной организованной преступностью» Серии университетских модулей по организованной преступности для получения дополнительной информации по вопросам, связанным с взаимной правовой помощью). Подход, основанный на перечне преступлений, является весьма устаревшим и не учитывает эволюционирующий характер киберпреступности. Учитывая изменяющийся характер преступности (и киберпреступности), в некоторых ДВПП вместо указания перечней преступлений стороны договариваются сотрудничать в расследованиях и судебном преследовании в отношении всех преступлений, считающихся таковыми по их внутреннему законодательству (за некоторыми исключениями) (Garcia and Doyle, 2010).

Запросы об оказании взаимной помощи (см. рисунок 1, на котором изображена процедура запроса в рамках ДВПП между страной ЕС и страной, не входящей в ЕС) должны составляться в письменной форме и включать в себя следующую информацию: наименование запрашивающего органа; цель запроса; описание запроса; расследование или судебное разбирательство, к которому относится запрос об оказании помощи; описание правонарушения или правонарушений и нарушенных законов; любые просьбы в отношении процедур, которые необходимо соблюсти для получения, обеспечения сохранности и передачи вещественных и цифровых доказательств (рассматриваются в модуле 4 Серии модулей по киберпреступности: «Введение в цифровую криминалистику») запрашивающему органу; сроки обеспечения сохранности данных и исполнения запроса; и любая другая информация, которая поможет запрашиваемому государству исполнить запрос (см., например, статью 5 Конвенции об оказании взаимной помощи по уголовным вопросам 1992 года Экономического сообщества западноафриканских государств (ЭКОВАС)).  

 

Рисунок 1 - Источник: European Commission. (2018). Security Union: Facilitating Access to Electronic Evidence. Security Union: Facilitating Access to Electronic Evidence.  

В исполнении запросов об оказании взаимной помощи может быть отказано при определенных обстоятельствах. Например, если запрос «нанесет ущерб суверенитету, безопасности и общественному порядку» (статья 4 Конвенции ЭКОВАС об оказании взаимной помощи по уголовным вопросам; см. также статью 2   Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам 1959 года, статью 25(4) Конвенции Совета Европы о компьютерных преступлениях и статью 18 Закона Алжира No.09-04 от 14 числа месяца Шаабан 1430 года (от 5 августа 2009 года соответственно), содержащую специальные правила предотвращения преступлений в сфере информационных технологий и связи и борьбы с ними). В просьбах об оказании взаимной правовой помощи может быть отказано, если, например, запрос «касается правонарушения, рассматриваемого запрашиваемой Стороной как политическое преступление или как правонарушение, связанное с политическим преступлением» (статья 25(4) Конвенции о компьютерных преступлениях). В просьбе о предоставлении данных также может быть отказано, если исполнение запроса или раскрытие данных приведет к нарушению запрашиваемым государством международных обязательств в области прав человека (УНП ООН, 2013, стр. 228) (рассматриваются в модуле 3 Серии модулей по киберпреступности: «Правовая база и права человека»).

Некоторые государства (например, Бразилия, Япония и Украина) предоставляют взаимную правовую помощь, если запрашивающее государство гарантирует соблюдение принципа взаимности (т.е. если аналогичный запрос запрашиваемого государства будет удовлетворен запрашивающим государством в будущем). Более того, Конвенция Совета Европы о компьютерных преступлениях 2001 года действует в качестве ДВПП для стран, которые не имеют такого договора со страной, запрашивающей помощь. В отсутствие договоров и соглашений, судебные поручения (т.е. письменные запросы национальных судов, которые включают в себя «информацию о деле, описание необходимых доказательств с указанием того, для чего они необходимы, и обещание соблюдения принципа взаимности в будущем; Maras, 2016, 78-79; Bell, 2007) также могут использоваться для получения помощи по делам, связанным с киберпреступностью (см. модуль 11: «Международное сотрудничество в области борьбы с транснациональной организованной преступностью» Серии университетских модулей по организованной преступности для получения дополнительной информации о судебных поручениях). 

Значительные временные задержки (т.е. когда «речь идет о нескольких месяцах») также имеют место при использовании иных официальных механизмов сотрудничества (например, механизмов оказания взаимной правовой помощи и выдачи) (УНП ООН, 2013, стр. 230; модуль 11: «Международное сотрудничество в области борьбы с транснациональной организованной преступностью» серии университетских модулей по организованной преступности). Такие задержки являются весьма проблематичными, учитывая неустойчивость цифровых доказательств (см. модуль 4 Серии модулей по киберпреступности: «Введение в цифровую криминалистику»).

Составление просьб об оказании взаимной правовой помощи

Хотя некоторые страны издают руководства по составлению запросов об оказании взаимной правовой помощи и судебных поручений и даже составляют образцы запросов, эта практика не является общепринятой. С целью оказания содействия странам в составлении запросов об оказании взаимной помощи, Управление Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности (УНП ООН) разработало Программу составления просьб об оказании взаимной правовой помощи, чтобы  упорядочить эту процедуру путем унификации форматов запросов и, тем самым, ускорить процессы подачи запросов и их исполнения.

Договоры о выдаче, такие как Европейская конвенция о выдаче 1957 года и Межамериканская конвенция ОАГ об экстрадиции 1981 года, представляют собой соглашения о задержании и/или выдаче лиц запрашивающей стране в случаях, когда преступление, влекущее выдачу, соответствует установленному минимальному порогу наказания (см. модуль 11: «Международное сотрудничество в области борьбы с транснациональной организованной преступностью» Серии университетских модулей по организованной преступности для получения дополнительной информации о договорах о выдаче). Например, в соответствии со статьей 3 Конвенции ЭКОВАС о выдаче 1994 года порог наказания составляет «минимум два года». Региональные ордеры на арест, такие как европейский ордер на арест, обеспечивают возможность для ареста преступников за преступления, связанные с компьютерами, которые «караются в выдающем ордер государстве наказанием или мерой безопасности, связанными с лишением свободы с верхним пределом не менее трех лет… без проведения проверки на предмет двойной преступности деяния [обоюдного признания деяния преступлением]» (статья 2(2), Рамочное решение Совета Европейского союза 2002/584/ПВД от 13 июня 2002 года «О европейском ордере на арест и о процедурах передачи лиц между государствами-членами» - заявления, сделанные некоторыми государствами-членами  в связи с принятием рамочного решения).

Наличие договора о выдаче не гарантирует, что лицо будет выдано запрашивающей стране. Это наблюдалось в случае с Лори Лав (Lauri Love), британским хакером, в выдаче которого США было отказано (Parkin, 2017), несмотря на существование подписанного в 2003 году договора об экстрадиции между Великобританией и США.

Кроме того, договоры о выдаче включают в себя условия, при которых выдача не производится. Например, в соответствии с Межамериканской конвенцией ОАГ об экстрадиции запросы о выдаче отклоняются, когда наказанием за преступление является пожизненное заключение или смертная казнь (статья 9). В выдаче также будет отказано в случаях, когда лицо, подлежащее выдаче, будет подвергнуто бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию (например, статья 5 Конвенции ЭКОВАС о выдаче  и статья 9 Межамериканской конвенции ОАГ об экстрадиции). Запросы о выдаче могут также отклоняться по иным причинам, таким как отсутствие достаточных доказательств, обосновывающих выдачу (например, Закон Ботсваны о выдаче 1990 года), когда запрос связан с преступлением, не влекущим выдачу (например, военное преступление, статья 7 Конвенции ЭКОВАС о выдаче), или когда запрашивается выдача лица, являющегося гражданином запрашиваемой страны (например, статья 698 Уголовно-процессуального кодекса Алжира и статья 5 (LI) Конституции Бразилии). Что касается выдачи граждан запрашиваемых государств, то принцип невыдачи собственных граждан закреплен в конституции, а также в региональных и международных договорах. Независимо от этого принципа, «международное публичное право закрепляет за государствами юридическое обязательство выдавать или осуществлять судебное преследование ( aut dedere aut judicare) лиц, совершивших серьезные международные преступления» (модуль 11: «Международное сотрудничество в области борьбы с транснациональной организованной преступностью» Серии университетских модулей по организованной преступности). Некоторые договоры об ордерах на арест могут также исключать из сферы своего действия определенные правонарушения, такие как политические преступления (например, см. статью 3 Договора о признании ордеров на арест Карибского сообщества или КАРИКОМ 2008 года).

 
Далее: Неофициальные механизмы международного сотрудничества
Наверх